<< Вернуться

          Покинул я
          Родимое жилище.
          Голубчик! Дедушка!
          Я вновь к тебе пишу...
          У вас под окнами
          Теперь метели свищут,
          И в дымовой трубе
          Протяжный вой и шум,

          Как будто сто чертей
          Залезло на чердак.
          А ты всю ночь не спишь
          И дрыгаешь ногою.
          И хочется тебе
          Накинуть свой пиджак,
          Пойти туда,
          Избить всех кочергою.

          Наивность милая
          Нетронутой души!
          Недаром прадед
          За овса три меры
          Тебя к дьячку водил
          В заброшенной глуши
          Учить: "Достойно есть"
          И с "Отче" "Символ веры".

          Хорошего коня пасут.
          Отборный корм
          Ему любви порука.
          И, самого себя
          Призвав на суд,
          Тому же самому
          Ты обучать стал внука.

          Но внук учебы этой
          Не постиг
          И, к горечи твоей,
          Ушел в страну чужую.
          По-твоему, теперь
          Бродягою брожу я,
          Слагая в помыслах
          Ненужный глупый стих.

          Ты говоришь:
          Что у тебя украли,
          Что я дурак,
          А город - плут и мот.
          Но только, дедушка,
          Едва ли так, едва ли, -
          Плохую лошадь
          Вор не уведет.

          Плохую лошадь
          Со двора не сгонишь,
          Но тот, кто хочет
          Знать другую гладь,
          Тот скажет:
          Чтоб не сгнить в затоне,
          Страну родную
          Нужно покидать.

          Вот я и кинул.
          Я в стране далекой.
          Весна.
          Здесь розы больше кулака.
          И я твоей
          Судьбине одинокой
          Привет их теплый
          Шлю издалека.

          Теперь метель
          Вовсю свистит в Рязани,
          А у тебя -
          Меня увидеть зуд.
          Но ты ведь знаешь -
          Никакие сани
          Тебя сюда
          Ко мне не завезут.

          Я знаю -
          Ты б приехал к розам,
          К теплу.
          Да только вот беда:
          Твое проклятье
          Силе паровоза
          Тебя навек
          Не сдвинет никуда.

          А если я помру?
          Ты слышишь, дедушка?
          Помру я?
          Ты сядешь или нет в вагон,
          Чтобы присутствовать
          На свадьбе похорон
          И спеть в последнюю
          Печаль мне "аллилуйя"?

          Тогда садись, старик.
          Садись без слез,
          Доверься ты
          Стальной кобыле.
          Ах, что за лошадь,
          Что за лошадь паровоз!
          Ее, наверное,
          В Германии купили.

          Чугунный рот ее
          Привык к огню,
          И дым над ней, как грива, -
          Черен, густ и четок.
          Такую б гриву
          Нашему коню, -
          То сколько б вышло
          Разных швабр и щеток!

          Я знаю -
          Время даже камень крошит..
          И ты, старик,
          Когда-нибудь поймешь,
          Что, даже лучшую
          Впрягая в сани лошадь,
          В далекий край
          Лишь кости привезешь...

          Поймешь и то,
          Что я ушел недаром
          Туда, где бег
          Быстрее, чем полет.
          В стране, объятой вьюгой
          И пожаром,
          Плохую лошадь
          Вор не уведет.